Venok

СКАЗКА МИРА

(венок сонетов)

Волшебник старый предсказал когда-то,

Со звездами большими говоря,

Матросу вечный путь, и долго плакал

Моряк, на темный горизонт смотря.

Но время обрывает якоря;

Бездомная душа смятенной яхтой

В печали устремилась за пассатом

В неведомые, теплые моря…

Он засыпал в изменчивых объятьях,

Но уходил за горизонт соленый,

От ласк ночных опомнившись едва…

И нет конца пути. На смутной яхте

Всю жизнь искать ему в волнах зеленых

Явленье сказочного божества.

Явленье сказочного божества,

Об исцеляющих огнях сказанья

И терпкие, как вина, заклинанья

Мир гномов, фей и эльфов отдавал

По капле тем, кто был достоин знанья

И тайну сыновьям передавал,

И сто загадок путь скрывали к тайне.

Но вновь врата Достойный открывал.

Он людям приносил свои уменья,

Его чудес пьянящая вода

Струилась в горестей бездонный кратер.

(И я познала тайну вдохновенья,

И я была волшебницей, когда

Земля сняла горящий плащ заката).

Земля сняла горящий плащ заката,

Но угли жгут соленые ступни.

Танцует ночь! Волна под цвет агата

Блестящими браслетами звенит.

Спит океан морщинистым пиратом.

Он пьян от странствий, писем не хранит,

Но гибельным, безмолвным, жутким кладом

Его глубинный полнится тайник.

Танцует ночь… Невидимой струною

Уже вступил в оркестр ее рассвет;

Струна поет, как девочка, слаба,

Зарделось небо свежей тишиною,

И, танцем нежности встречая свет,

Затрепетала росами трава.

Я назвала тебя своим желаньем.

…Как пуст был дом, как этим утром ранним

От свежести кружилась голова!

…Я назвала тебя своим страданьем.

Но черный ворон грубо разорвал

Нежданным криком горькое признанье

И свистом крыльев заглушил слова.

…Как тих потом был день, как я бродила

По комнатам, боясь пошевелить

Молчание натянутых канатов,

А чья-то тень за мною все следила,

И клювом сердце рвал – за нитью нить –

Полночный дух, суровый и крылатый.

Полночный дух, суровый и крылатый,

Листает желтой Африки страницы.

Напряжены узлы ушей поджатых:

Спит страх в глазах охотящейся львицы.

По чей-то шерсти, теплой и мохнатой,

Татуировка крови заструится,

И выгнет спину древняя царица

Под неизменным солнечным дукатом.

Бессмертен танец сильного народа,

Где голод – смерть, а утоленье жажды –

Единственный великий ритуал,

На той земле, где черный бог – Свобода

Пустынным ветром жизни больно, жадно,

Три раза юный мир поцеловал.

Три раза юный мир поцеловал

Твой смех. Три раза в небо улетали

Осенних листьев золотые стаи,

Три раза парк старинный замирал,

Внимая сказкам, что, смеясь, шептали

Друг другу мы сквозь тысячи зеркал

Дождя. Сердца, как струны, затихали,

Был каждый вздох прозрачен, как кристалл.

Мы смастерили из листвы опавшей

Лоскутный мир. Потом сгребли лопатой

Все то, что каждый столько лет искал.

Шуршали снами осени уставшей,

И каждый чувствовал, как ароматно

Дышала страсть под сотней покрывал.

Дышала страсть под сотней покрывал:

Парча небес, шелк солнца, бархат леса

Скрывали шепот васильков небесных

И бабочек безумный карнавал.

Здесь каждый рос и в запах превращал

Живую радость, ласку крон древесных.

А в вышине светились птичьи песни

И ветер гривы облаков трепал.

Заснете скоро, хрупкие цветы;

И не услышите, как песней нежной

Проводит день прозрачный хор пернатых.

Цветные дети девственной мечты –

Затихнете в волненье крон безбрежных –

Туманных, сонных, звездами объятых.

Туманных, сонных, звездами объятых,

Июльски – ягодных, рассветно – слабых

Нас Белый Джинн принес в мохнатых лапах

На берег ив, песка и горькой мяты.

Ползло по небу солнце красным крабом,

Мы завтракали на траве примятой.

Нам видились старинные фрегаты

И первооткрывательская слава.

Нам Белый Джинн исполнил три желанья:

И было первое – согреться чаем,

Второе – целоваться до светла.

А третье – чтобы все осталось тайной…

Джинн растворился струйкою печальной.

Нагая почва чудо приняла.

Нагая почва чудо приняла

В пустое чрево… Вырос одинокий

Росток, стремился к небесам далеким,

Расправив листья, словно два крыла.

Моя рука твоей руке мила.

Найдем тот берег, сочный и высокий,

Где у костра сольются наши соки

И небо зазвонит в колокола.

Как реки, устремимся к океану

И чудо солнца в небеса поднимем –

Туда, где желтая луна разбилась.

Все то, что было раньше безымянным,

Свое отныне получило имя:

Иная быль седым морям открылась.

10.

Иная быль седым морям открылась,

Иная боль открылась кораблям.

Колдунья – буря в океан влюбилась

И ворожила в небе по ночам.

Волна о берег исступленно билась,

Сползала по просоленным камням,

И девушка на маяке молилась

О счастье во спасенье морякам.

Но карты облаков сулили вечность.

И буря к океану приникала.

Стонал корабль, безлюден и бескрыл,

А души моряков спускались в млечность,

Где под прозрачным звездным покрывалом

Усталый пульс ветвей по небу плыл.

11.

Усталый пульс ветвей по небу плыл,

Вздымалась грудь ночного листопада,

И выходили тонкие дриады

Из сумрачных стволов. С лесных стропил

Прохладная роса жемчужным кладом

Их плечи украшала… Лес любил

Старинный праздник: затаясь, следил

За танцем душ под легким звездопадом.

…Они входили в озеро пустое

И там, забыв сухие листья скинуть,

Сгорали в песне ласковой дотла.

Войти бы в пруд лесной и нам с тобою

И в беспредельной нежности погибнуть –

Так, в час объединенного тепла.

12.

Так, в час объединенного тепла

Рождается оркестр, как в негах тайных

Сокрыто единенье душ хрустальных

Из тонкого соленого стекла

Ушедших слез. Молитвою пасхальной

Мы воскрешаем нежные тела,

И разноцветные колокола

Раскачивают небеса… Случайным

Прикосновением мы разбудили

Весенний мир больших воздушных змеев,

Где с ветром радуга объединилась,

Рассыпалась, пьянящей вторя силе

И хрупким душам распахнула двери

В объятие, что лишь мгновенье длилось.

13.

В объятие, что лишь мгновенье длилось,

Моряк забыл былые приключенья.

Душа русалочья в ладонях билась,

Испуганная, полная смущенья.

Морей бессмертных юное творенье

Безмолвно о прощении взмолилось.

Он отпустил ее. В кипящей пене

Ее коса тугая растворилась.

Ушел корабль в забвения туманы,

Покрылись мхом просмоленные тросы,

Прогнивший киль на глубине застыл.

Так, по преданью, смуглый, безымянный –

Испуганной русалки и матроса –

Ребенок – первый в мире – создан был.

14.

Ребенок первый в мире создан был

И первый сказочник пришел к ребенку.

Склоняясь над пологом кроватки тонким,

Ему он Тайну первую открыл.

С тех пор он душ немало посетил,

Снимал с сердец уверенности пленку

И помогал в таинственном пути

В страну чудес надежду легким звоном.

И даль поет, и манит вышина.

За слабым светом в беспощадный шквал

Моряк уводит призрачную яхту.

Дрожит мечты безумная струна,

Чей вечный звук – средь тысячи зеркал –

Волшебник старый предсказал когда-то.

МАГИСТРАЛ

Волшебник старый предсказал когда-то

Явленье сказочного волшебства.

Земля сняла горящий плащ заката,

Затрепетала росами трава.

Полночный дух, суровый и крылатый,

Три раза юный мир поцеловал,

Дрожала страсть под сотней покрывал

Туманных, сонных, звездами объятых.

Нагая почва чудо приняла.

Иная быль седым морям открылась,

Усталый пульс ветвей по небу плыл.

Так, в час объединенного тепла,

В объятие, что лишь мгновенье длилось,

Ребенок – первый в мире- создан был.

23-24.07.03